|
ПРОБЛЕМЫ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ В СВЕТЕ ЮРИДИЧЕСКОЙ
ПРАКТИКИ
Законодательство о содержании собак:
правовые нормы и ответственность за их нарушения *
С 1996 по 2000 год в производстве Приморского районного суда
Санкт-Петербурга находилось гражданское дело № 2-815 по иску
семьи Ивановых к А. И. Шихтину о возмещении вреда, причиненного
здоровью, и возмещении морального вреда.
1. Основанием иска послужило
нападение двух собак породы мастино неаполитано, принадлежащих
Шихтину и выгуливавшихся им в парке Челюскинцев, на десятилетнего
Валентина Иванова. Решением Приморского суда от 26 июля г. иск
был удовлетворен частично, поскольку требования были признаны
обоснованными по праву и завышены по размеру. 10 марта г. Городской
суд Санкт-Петербурга в целом оставил решение районного суда в
силе, отказав в удовлетворении кассационной жалобы ответчика.
Дело получило большую общественную огласку, о нем неоднократно
писали газеты, его обсуждали на радио и в теле передачах.
2. Общественное
мнение, возмущенное самим фактом нападения собак на ребенка,
осуждающе и с упреком выражало недовольство недостаточным правовым
регулированием в данной сфере, пассивностью законодательной власти,
что, по мнению выступавших, создает непреодолимые препятствия
на пути привлечения к ответственности владельцев собак, виновных
в причинении собакой вреда другим гражданам. Так ли это? В предлагаемой
вашему вниманию статье делается попытка проанализировать материалы
дела и сделать вывод о состоянии правового регулирования в данной
области.
Автор настоящей статьи, работавший помощником депутата Законодательного
cобрания Санкт-Петербурга, в 2000 г. принял активное участие
в представлении Законодательному Собранию на рассмотрение проекта
Закона Санкт-Петербурга “О содержании собак в Санкт-Петербурге”.
Проект Закона в настоящее время находится на рассмотрении Законодательного
Собрания. Правовые проблемы, связанные с подготовкой данного
проекта Закона, также будут объектом пристального внимания при
дальнейшем изложении.
В правовом регулировании вопросов содержания собак тесно переплетаются
вопросы, связанные с признанием собаки, как и любого другого
животного, имуществом, с одной стороны, и административно-правовые
отношения по поводу обеспечения безопасности при содержании собак
— с другой стороны.
Административно-правовое регулирование является гораздо более
подробным и ориентированным именно на эту весьма узкую сферу.
Начало административно-правовому регулированию было положено
принятием в 1928 г., а затем дважды в 1940 г. постановлений СНК
РСФСР “О мероприятиях по борьбе с бешенством собак”,3 однако
до начала 1980-х годов такое регулирование было весьма лаконичным.
В Ленинграде действовали решения Исполкома Ленсовета от 5 марта
1973 г.“О порядке содержания собак и кошек в Ленинграде” и от
1 февраля 1974 г. “Об уплате за регистрацию и перерегистрацию
собак”.
23 сентября 1980 г. было принято Постановление СМ РСФСР “Об
упорядочении содержания собак и кошек в городах и других населенных
пунктах РСФСР”,4 которое повлекло за собой принятие многих нормативных
актов различного уровня. На основании решения Совета Министров
постановлениями министерства жилищно-коммунального хозяйства,
сельского хозяйства, здравоохранения, юстиции и Роспотребсоюза
были разработаны и 12.06—7.07.1981 г. утверждены “Правила содержания
собак и кошек в городах и других населенных пунктах РСФСР”. Принятые
Правила повторяли нормы Постановления Правительства об обязательной
регистрации и ежегодной перерегистрации собак и о взимании платы
за регистрацию. Кроме того, они устанавливали обязательность
прививок против бешенства (водобоязни), возможность ограничения
количества собак, разрешенных для содержания одному владельцу,
и даже возможность установления запрета на их содержание, права
и обязанности владельцев собак, порядок выгула собак, а также
меры контроля за исполнением правил. Среди обязанностей владельцев
указывались принятие необходимых мер по обеспечению безопасности
окружающих, предотвращению загрязнения дворов, тротуаров, улиц
и т. п., запрет на допуск собак и кошек на детские площадки,
в магазины, столовые и “другие подобные места общего пользования”,
необходимость сообщать обо всех укусах животными, выгуливать
собак только на специально огороженной территории, и т. п. В
них содержалось также правило о возможности сдачи животного в
ветеринарное учреждение при нежелании в дальнейшем содержать
его.
Исполком Ленсовета 5 апреля 1982 г. принял решение “Об упорядочении
содержания собак в Ленинграде”, которым в дополнение к Правилам
разрешалось содержать одной семье не более одной собаки и одной
кошки, плата за регистрацию устанавливалась в размере 15 рублей
“для возмещения расходов на устройство и содержание площадок
для выгула собак и за другие услуги”, продажа щенков допускалась
только через клуб служебного собаководства и общество охотников
и рыболовов.
Указанные нормативные акты, формально не отмененные, в новых
социальных условиях фактически перестали исполняться. Часто высказывается
мнение о том, что в настоящее время эти Правила фактически не
применяются. Причины заключаются в том, что, во-первых, они по
содержанию вошли в противоречие с действующим гражданским законодательством
и недостаточно проникнуты идеями демократизации и гуманизации
общественной жизни (Гражданский кодекс РФ признает право собственности
граждан на домашних животных, закрепляет нормы гуманного отношения
к животным ст. 231, 241 ГК РФ), а во-вторых, в связи с распределением
согласно Конституции РФ предметов ведения между Российской Федерацией
и ее субъектами административное законодательство стало областью
совместного регулирования.
Постепенно собаководство стало не только увлечением любителей,
но и выгодным бизнесом, из-за рубежа стали ввозиться дотоле не
распространенные породы собак — ротвейлер, доберман-пинчер, бультерьер.
В частности, была ввезена и такая неизвестная ранее в России
порода, какмастино неаполитано. Заводчиком последней из упомянутых
пород являлся Шихтин А. И., ответчик по иску Ивановых. Приморский
суд, вынося по этому делу решение, сослался на Правила содержания
собак и кошек в городах и других населенных пунктах РСФСР, в
частности, на то, что “выгул собак начинается с момента выведения
собак из жилых помещений”, а также на то, что “согласно п. 2.1
Правил владельцы собак обязаны принимать необходимые меры, обеспечивающие
безопасность окружающих”. Толкуя последнее правило, суд пришел
к выводу, что “законодатель определил, что содержание собак —
деятельность, создающая опасность для окружающих, а в соответствии
со ст. 1079 ГК РФ вред, причиненный такой деятельностью, подлежит
возмещению владельцем источника повышенной опасности вне зависимости
от вины”. Таким образом, вынося решение, суд не только сослался
на нормативный акт, принятый исполнительными органами власти
РСФСР, но и использовал этот акт для толкования Гражданского
кодекса РФ. Остается неясным, почему органы исполнительной власти
суд назвал “законодателем”, а также почему по данному делу суд
вынес решение, которое противоречит часто упоминаемой в научной
литературе тенденции не признавать собаку источником повышенной
опасности.5
Более того, анализируя решение Приморского суда, можно сделать
вывод о том, что факт выгула собак в месте, где он запрещен,
суд посчитал обстоятельством, подтверждающим виновность ответчика.
Таким образом, в рассматриваемом судебном деле нормы административных
правовых актов о содержании собак сыграли важную роль для правовой
оценки факта причинения вреда.
С 1996 г. количество нормативных актов, принятых административными
органами государственной власти, увеличилось, причиной чего,
возможно, не в последнюю очередь стало рассмотрение дела по иску
Ивановых к Шихтину. 15 мая 1997 г. было подписано распоряжение
губернатора Санкт-Петербурга “Об упорядочении содержания собак
в Санкт-Петербурге”, которое дополнили письмо Управления ветеринарии
Администрации Санкт-Петербурга 9 июня 1997 г. “Об утверждении
перечня пород собак, нахождение которых в местах выгула и в общественных
местах в Санкт-Петербурге без намордников запрещается”,6 Ветеринарно-санитарными
правилами содержания домашних животных на территории Санкт-Петербурга,7
инструкцией по отлову и содержанию безнадзорных животных на территории
Санкт-Петербурга8 и т. д.
Необходимо отметить, что региональное нормотворчество в области
содержания собак в течение 1990-х годов было довольно интенсивным.
Так, в 1994г. Постановлением Правительства Москвы были утверждены
Временные правила содержания собак и кошек в г. Москве. В 1995
г. распоряжением главы городской Администрации были утверждены
“Правила содержания собак и кошек в г. Ростове-на-Дону”, в 1996
г. — соответствующие правила в Пермской области и г. Пскове,
в 1999 г. — в г. Пензе, в 1997 г. был принят Закон “О содержании
домашних животных в Свердловской области”. Всего количество правил
содержания собак и кошек в Российской Федерации составляет более
полутора сотен нормативных актов. Эти документы принимались на
различном уровне: в субъектах Российской Федерации и городах
— органах местного самоуправления, они утверждались решениями
и законодательных, и исполнительных органов власти, однако их
содержание в целом основывается на Правилах содержания собак
и кошек в городах и других населенных пунктах РСФСР 1981 г.
При принятии такого рода нормативных актов необходимо было учитывать
некоторые юридические обстоятельства, которые стали предметом
активного обсуждения при подготовке для рассмотрения Законодательным
Собранием Санкт-Петербурга проекта Закона Санкт-Петербурга “О
содержании собак в Санкт-Петербурге”.
Вправе ли субъекты РФ самостоятельно осуществлять правовое регулирование
в данной области? Специалисты, отвечающие на этот вопрос отрицательно,
ссылаются на то, что собака является имуществом в силу прямого
указания Гражданского кодекса РФ, гражданское законодательство
находится в исключительном ведении РФ; регулирование вопросов
безопасности относится к сфере ветеринарного законодательства,
установление правил содержания домашних животных является ветеринарным
надзором и, соответственно, должно считаться прерогативой органов
госветнадзора.
Сторонники другой точки зрения полагают, что вопросы содержания
собак относятся к обеспечению безопасности при их содержании,
обеспечение безопасности составляет предмет административно-правового
регулирования, а административное законодательство находится
в совместном ведении РФ и субъектов, следовательно, субъекты
РФ вправе осуществлять регулирование в соответствии с актами
федерального уровня. При этом в силу указания ст. 76 Конституции
РФ реализация полномочий РФ в данной сфере возможна только федеральным
законом, но не Постановлением Правительства. До тех пор, пока
такой федеральный закон отсутствует, субъекты РФ вправе осуществлять
регулирование самостоятельно.
Касательно ветеринарного законодательства необходимо напомнить,
что согласно ст. 2 Закона РФ от 14 мая 1993 г. № 4979-1 “О ветеринарии”9
ветеринарное законодательство Российской Федерации состоит из
указанного Закона и принимаемых в соответствии с ним законодательных
актов республик в составе Российской Федерации, правовых актов
автономной области, автономных округов, краев, областей, городов
Москвы и Санкт-Петербурга. Вопрос содержания собак к ветеринарному
законодательству относится лишь частично, так как в силу ч. 2
ст. 2 Закона “О ветеринарии” ветеринарное законодательство Российской
Федерации регулирует отношения в области ветеринарии в целях
защиты животных от болезней, выпуска безопасных в ветеринарном
отношении продуктов животноводства и защиты населения от болезней,
общих для человека и животных. В то же время государственный
ветеринарный надзор в соответствии со ст. 8 Закона РФ “О ветеринарии”
является деятельностью органов управления, учреждений и организаций
Государственной ветеринарной службы Российской Федерации, направленной
на профилактику болезней животных и обеспечение безопасности
в ветеринарном отношении продуктов животноводства, что к содержанию
собак может относиться только в части потребления их шкур и мяса.
Следовательно, Закон субъекта РФ о содержании собак может относиться
к ветеринарному законодательству, не выходя за пределы полномочий
субъекта РФ, а ветеринарно-санитарные правила должны носить характер
подзаконного акта.
Практика нормотворчества такова, что правила о содержании собак
можно обнаружить и в актах, регулирующих отношения по поводу
благоустройства (см. Распоряжение мэра Санкт-Петербурга10), а
также в документах жилищного законодательства." По нашему
мнению, не существует необходимости собирать все действующие
нормы по поводу содержания собак в один нормативный акт, хотя
в научных целях можно констатировать, что содержание собак является
комплексным правовым институтом.
Наиболее проблемным является вопрос о регулировании сферы гражданско-правовых
отношений по поводу такого специфического вида имущества, как
собака. Коммерческое разведение собак порождает множество социальных
проблем, в том числе связанных с обеспечением безопасности при
их разведении (например, Шихтин в парке Челюскинцев выгуливал
двух собак, в результате чего ему было сложнее контролировать
их поведение и две собаки, безусловно, причинили больше вреда,
чем могла причинить одна), с соблюдением санитарных требований
(в деле по иску Ивановых имеются свидетельские показания соседей
Шихтина, которые подтверждают не только то, что принадлежащие
Шихтину собаки и до нападения на Валю Иванова совершали покусы,
но и то, что запах из квартиры распространяется на всю лестницу).
При подготовке проекта Закона Санкт-Петербурга кинологами неоднократно
высказывались предложения ограничить стихийное разведение собак,
установить лицензирование на осуществление этой деятельности,
разрешить продажу только тех собак, которые прошли регистрацию
в органах госветнадзора или в кинологических клубах и имеют соответствующее
клеймо. Однако на пути включения данного рода правил в закон
Санкт-Петербурга возникают непреодолимые юридические препятствия:
в соответствии с положениями ст. 18 Федерального закона от 25
сентября 1998 г. № 158-ФЗ “О лицензировании отдельных видов деятельности”12
введение лицензирования той или иной деятельности возможно только
путем внесения изменений в указанный Закон.
Ограничение собаки как особого рода имущества в гражданском
обороте является регулированием гражданско-правовых отношений
и вследствие этого в силу положений п. “о” ст. 71 Конституции
РФ возможно только федеральным законом. Норма ст. 137 ГК РФ устанавливает,
что к животным применяются общие правила об имуществе постольку,
поскольку законом или другие правовыми актами не установлено
иное. Очевидно, имеются в виду законы и иные правовые акты федерального
уровня, и вместе с тем остается неясным, где ограничивается сфера
административно-правового регулирования имущественных отношений
(например, установление штрафов за продажу незарегистрированных
собак), к которой в соответствии с положением п. 3 ст. 2 ГК РФ
гражданское законодательство не применяется.
Сходные проблемы возникают и в связи с тем, что ГК РФ запрещает
жестокое обращение с животными, противоречащее принципам гуманности
(ч. 2 ст. 137). Аналогичную норму можно обнаружить и в Уставе
Санкт-Петербурга (п. 4 ст. 8). Возможно ли раскрытие понятия
“гуманного обращения” в законе Санкт-Петербурга в развитие положений
не ГК РФ, но Устава Санкт-Петербурга? Ответ на этот вопрос не
может быть дан однозначно. С одной стороны, определение гуманного
обращения устанавливает условия по использованию имущества и
в силу этого относится к сфере гражданского законодательства.
С другой стороны, критерии гуманного отношения используются для
привлечения к административной ответственности на основании ст.
102 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях и в силу
этого относятся к области административного законодательства.
Предложения же по определению критерия и созданию различного
правового режима для коммерческого и некоммерческого разведения
животных в Законе Санкт-Петербурга представляются довольно бессмысленными,
так как ГК РФ определяет, какого рода деятельность является коммерческой
независимо от ее вида. Установление же особого порядка осуществления
такой деятельности является не чем иным, как вмешательством в
сферу гражданско-правовых отношений, поскольку не устанавливаются
пределы, делающие деятельность опасной для окружающих, а регулируется
сама эта деятельность.
Вообще нормы ГК, достаточно подробно урегулировавшие особенности
содержания собак, как и других животных, имеют значительные последствия
для административного законодательства.
Как вещь собака представляет собой имущество, в отношении которого
устанавливается право собственности. Право собственности согласно
ст. 35 Конституции РФ является абсолютным правом и может быть
ограничено только судом. При этом полномочия суда прежде всего
распространяются на случаи, когда осуществление права может причинить
ущерб здоровью или имуществу граждан либо общественной нравственности.
Один из возможных случаев ограничения права собственности устанавливает
ст. 241 ГК РФ, которая позволяет в судебном порядке заинтересованным
лицам выкупать домашних животных у их хозяев в случае обращения
с ними в явном противоречии с установленными на основании закона
правилами, могущими носить административно-правовой характер
и принятыми в обществе нормами гуманного отношения к животным.
Данная мера носит характер пресечения жестокого обращения с животными
гражданско-правовыми, т. е. имущественными средствами, помимо
привлечения лица к административной или к уголовной ответственности.
Под действие данной нормы подпадают случаи неоднократного умышленного
причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц либо
иные случаи грубого нарушения правил содержания собак.
ГК РФ, кроме того, содержит нормы, устанавливающие порядок и
условия приобретения права собственности на безнадзорное животное,
что ставит определенные проблемы при административно-правовом
регулировании порядка создания и деятельности приютов для безнадзорных
собак. Лицо, обнаружившее безнадзорную собаку, может оставить
животное у себя, а может сдать ее другому лицу, поиском которого
может заняться орган местного самоуправления, т. е. собака может
быть сдана в приют. Однако право собственности на такое животное
приобретается не ранее, чем через 6 месяцев. Следовательно, животное
не может передаваться другому лицу, а должно полгода содержаться
в приюте. Содержание в течение 6 месяцев весьма обременительно,
особенно из-за низкой вероятности того, что лицо, желающее взять
собаку из приюта, если только это не ее прежний хозяин, не будет
особенно радоваться необходимости уплатить за полугодовое содержание
пока чужой ему собаки.
Более того, со стороны противников правового регулирования порядка
часто звучит возражение, что организация приютов частными лицами
— сфера, которая не должна регулироваться законодательством субъекта
РФ, поскольку является вмешательством в хозяйственную деятельность
субъекта гражданско-правовых отношений. Однако на это можно возразить,
что, к примеру, норма, устанавливающая обязательность регистрации
всех поступающих в приют собак, является гарантией защиты конституционных
прав собственности на животных, а защита прав и свобод человека
и гражданина составляет предмет совместного ведения РФ и субъектов
РФ, и, следовательно, собственное правовое регулирование субъектом
РФ этих отношений при отсутствии противоречия с нормами федерального
закона вполне правомерно.
Правовые последствия признания собаки имуществом заключаются
также в том, что собственник собаки несет ответственность за
причинение ею вреда другому лицу или имуществу другого лица.
Действия собаки юридически значимыми не признаются, поскольку
собака не может являться субъектом права, и для решения вопроса
об ответственности за причиненный вред, юридическому анализу
подвергается поведение владельца собаки. Для привлечения к ответственности
необходимы следующие условия.
Во-первых, это наличие вреда, т. е. ущерб правам и охраняемым
законом интересам других лиц. Следует отметить, что собакой может
быть причинен ущерб как имущественный, так и ущерб личным нематериальным
благам (здоровью или жизни гражданина), размер которого соответствует
материальным потерям в результате временной нетрудоспособности,
причем в обоих случаях может быть причинен моральный вред. Причинение
физических страданий собакой представить себе не сложно, что
же касается нравственных, то имеются в виду случаи, когда поведение
собаки унизительно для человека (например, когда приходится спасаться
бегством в многолюдном общественном месте) или когда это поведение
причиняет значительные неудобства (круглосуточный лай соседской
собаки). В деле Ивановых было признано наличие морального вреда
родителям мальчика, которые мучились, глядя на его страдания.
В подобном случае суд, принимая во внимание степень физических
и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями
лица, которому причинен вред, а также учитывая степень вины нарушителя,
определяет размеры компенсации морального вреда.
Во-вторых, кроме наличия вреда, необходима причинная связь между
поведением собаки и наступившим вредом. Причинную связь между
причинением вреда и действиями владельца, очевидно, нет необходимости
устанавливать, поскольку владелец должен осуществлять необходимый
надзор за своим питомцем, его противоправное поведение заключается
в допущении причинения вреда собакой, и оно может протекать как
в форме действия, так и бездействия. По нашему мнению, закрепление
обязанности осуществлять надзор за собакой в правовом акте административного
характера является наиболее обоснованным использованием административно-правовых
норм при применении мер гражданско-правовой ответственности.
Третьим условием является вина, однако судебная практика в некоторых
случаях, подобно решению Приморского районного суда по делу об
иске Ивановых против Шихтина, относит собак к источникам повышенной
опасности, признаками которых являются повышенные вредоносные
свойства и неполная подконтрольность проявления этих свойств.
Юридическое значение отнесения собак к источникам повышенной
опасности заключается в возложении ответственности на их хозяина
за любой вред, кроме причиненного в результате умышленных действий
самого потерпевшего или действия непреодолимой силы. Однако к
источникам повышенной опасности можно отнести, на наш взгляд,
только крупных собак и собак опасных, агрессивных, поскольку
остальные хотя и обладают свойством неполной подконтрольности
их поведения воле хозяина, однако не соответствуют критерию повышенной
вредоносности. Однако относить всех собак к источникам повышенной
опасности, да еще и ссылаться в обоснование подобной позиции
на административно-правовой акт, по нашему мнению, является юридически
некорректным.
В эти условия необходимо поставить не только владельцев собак.
Перечисляя источники повышенной опасности, многие цивилисты13
утверждают, что к их числу относятся лишь дикие животные. Однако
исходя из смысла ст. 4 Закона от 24 апреля 1995 г. № 52-ФЗ “О
животном мире”,14 владельцем диких животных может считаться только
государство, да и то весьма условно — насколько это возможно
в отношении животного, находящегося в состоянии естественной
свободы, — одного из природных ресурсов на территории Российской
Федерации. Лишь на государство, таким образом, возможно возложение
обязанности по возмещению вреда, причиненного диким животным,
хотя вслед за некоторыми авторами15 мы не склонны считать такое
возложение ответственности обоснованным. Выделенные из естественной
природной среды животные не могут считаться в юридическом смысле
дикими. Следовательно, они являются домашними, коль скоро имеют
владельца и вовлечены в сферу гражданско-правовых отношений в
качестве имущества. Этих же домашних животных следует разделить
на относящиеся к источникам повышенной опасности и не относящихся;
в то же время последних, возможно, уместно именовать ручными.
За вред, причиненный такими животными (морскими свинками, волнистыми
попугайчиками) ответственность будет возлагаться по принципу
вины. Словом, всех домашних животных следует считать источниками
повышенной опасности, кроме ручных.
Особенно важным, на наш взгляд, является разграничение последствий
причинения вреда в виде привлечения к административной, уголовной
и гражданско-правовой ответственности. Противоправность, являющаяся
основанием для привлечения к административной ответственности,
является нарушением закрепленных в административно-правовом акте
требований по порядку и условиям содержания собак. “Нарушение
правил содержания собак и кошек в городах и других населенных
пунктах влечет предупреждение или наложение штрафа на граждан
в размере до десяти рублей и предупреждение или наложение штрафа
на должностных лиц — до двадцати рублей; те же нарушения, повлекшие
причинение ущерба здоровью или имуществу граждан, влекут наложение
штрафа на граждан в размере до тридцати рублей и на должностных
лиц — до пятидесяти рублей”. Фактически норма по своей структуре
является бланкетной, отсылая к правовому акту меньшей юридической
силы. Под таким актом в момент принятия Кодекса понимались Правила
содержания собак и кошек в городах и других населенных пунктах
РСФСР, однако очевидно, что теперь в качестве нормативного акта,
содержащего необходимые гипотезу и диспозицию, следует принимать
правила содержания собак, утвержденные органами государственной
власти субъектов и РФ и даже органами местного самоуправления.
Условием привлечения к административной ответственности является
наличие вины в форме либо умысла (если лицо, совершившее правонарушение,
сознавало противоправный характер свое го действия или бездействия,
предвидело его вредные последствия и желало их или сознательно
допускало наступление этих последствий), либо неосторожности
(если лицо предвидело возможность наступления вредных последствий
своего действия либо бездействия, но легкомысленно рассчитывало
на их предотвращение либо не предвидело возможности наступления
таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть). Обстоятельства,
подтверждающие наличие вины, должны устанавливаться каждый раз
при привлечении к соответствующей ответственности. Однако это
происходит не всегда. Например, Шихтин был привлечен к гражданско-правовой
ответственности на том основании, что он нарушил обязанность,
возложенную на него административно-правовым актом (осуществлял
выгул собак там, где выгул запрещен), и, следовательно, был виновен
в случившемся. Даже представитель Ивановых в судебных прениях
указывал, что имеет место вина ответчика в форме неосторожности
в отношении нарушения правил выгула собак, а ответчик оспаривал
этот вывод, ссылаясь на то, что в правилах содержания собак разграничивается
выгул и провод к месту выгула: спор имел место относительно обстоятельства,
не имеющего юридического значения для привлечения к гражданско-правовой
ответственности. Как правильно указал суд, прекращение уголовного
дела в отношении Шихтина в связи с амнистией не является признанием
его невиновности. Следовательно, суд должен был установить вину
заново.
Основное различие между этими тремя видами ответственности заключается
в форме их противоправности: для уголовной ответственности —
это факт нанесения телесных повреждений определенной степени
тяжести, независимо от способа их нанесения, для гражданской
— сам факт причинения вреда, независимо от его характера, и только
для административной — важно нарушение закрепленного в каком-то
нормативном акте конкретного правила поведения.
В заключение необходимо отметить, что дела о причинении вреда
другому лицу посредством собаки не распространены в российской
судебной практике. Тем важнее тщательный анализ принятых решений
с целью корректировки направления развития судебной практики.
При рассмотрении такого рода дел необходимо в первую очередь
учитывать то, что собака является имуществом, и в случае причинения
ею вреда должен нести ответственность ее хозяин, причем необходимо
либо признавать собаку источником повышенной опасности, либо
в обязательном порядке устанавливать обстоятельства, указывающие
на вину причинителя вреда. При этом действующие нормативные акты
административно-правового характера имеют правовое значение лишь
для принятия решения о привлечении к административной ответственности.
* Статья подготовлена аспирантом кафедры государственного и
административного права юридического факультета СПбГУ С. А. Беловым.
1. Автор благодарит Н.
В. Иванову за предоставленные материалы гражданского дела.
2. См., напр.: Невское время. 1996 22 июня; 1999 3 дек.
3. СУ РСФСР. 1928 № 126. Ст. 807; СП РСФСР. 1940 № 6. Ст. 18;
СП РСФСР. 1941 № 1. Ст. 3.
4. Собрание постановлений Правительства РСФСР. 1980 № 22.
5. Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником
повышенной опасности. М., 1966.
6. Кодекс-INFO. 1997. № 48.
7. Вестник Администрации Санкт-Петербурга. 1998. 19 февр. № 2/55.
8. Там же.
9. Ведомости Съезда НД РФ и ВС РФ. 1993. № 24. Ст. 857.
10. Распоряжение мэра Санкт-Петербурга от 15 июня 1993 г. № 442-р
“О Правилах содержания, охраны и производства работ в зоне зеленых
насаждений и Положении о порядке возмещения ущерба, нанесенного
зеленому фонду Санкт-Петербурга и на территориях, подчиненных
Санкт-Петербургу”.
11. Пункт 11 Правил пользования жилыми помещениями, содержания
жилого дома и придомовой территории в РСФСР, утвержденных Постановлением
Совмина РСФСР от 25 сентября 1985 г. № 415 // Собрание постановлений
Правительства РСФСР. 1986. № 2. Ст. 9.
12. СЗ РФ. 1998. № 39. Ст. 4857. — Этот Закон утратил силу в
связи с принятием нового одноименного Закона от 8 августа 1991
г. № 128-ФЗ. — Прим. ред.
13. Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником
повышенной опасности.
14. Закон Российской Федерации “О животном мире” // СЗ РФ. 1995.
№ 17. Ст. 1462.
15. Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником
повышенной опасности.
Источник информации:
Юридическая практика. - 2001. - № 2. - С. 173 - 185.
|
